Санитарки и медицинские сестры сразу говорят, что нам надо в четвертую палату. На койках лежат два молодых парня в неизменных тельньниках. Еще двое подходят к началу нашего разговора. Ребята ходили в магазин и принесли не имеющим возможности пока передвигаться товарищам пакеты с фруктами, минеральной водой и сигаретами.

Первым трудные воспоминания начинает командир отделения младший сержант Олег Говорухин:

- Все с вечера было как обычно. Мы провели вечернюю проверку, зачитали боевой расчет, назначили наряд на завтрашний день. Ничего не предвещало того, что грузинская сторона начнет активные боевые действия. Все было мирно. Ребята отдыхали. И тут начался обстрел. В два часа ночи!

Мы разобрали оружие и разбежались по постам, согласно номеров боевого расчёта. С грузинской стороны сначала начали стрелять по нижнему городку, а потом они перешли в наступление. Мы же, согласно всех инструкций и наставлений, не имели права открывать ответный огонь. По нашим подсчетам погибло 14 миротворцев. Многих убитых лично я видел лежащими в разных углах нашего маленького гарнизона. Но это не точно. Ведь связь с некоторыми постами прервалась, и мы не знаем о судьбе тех, кто там находился+ Олег замолкает и поправляет на койке раненую ногу.

В разговор вступает заместитель командира группы прапорщик Андрей Данилюк, прикомандированный к миротворцам в Цхинвал из Ставропольского края:

- В два часа ночи грузинская сторона начала интенсивный артобстрел города. Потом снаряды начали падать на территории части. Обстрел длился около двух часов, потом, в районе четырех часов утра, грузины выдвинули танки и пехоту. Завязался бой между осетинами, которые обороняли свои дома, родных и близких, свой город от варварского и предательского нападения.

По нашему расположению начала бить артиллерия, танки, минометы, велся огонь из всех видов стрелкового оружия. Танки выходили на прямую наводку и били по караулам, по нашей технике. Расстреливали просто в упор. Навесными начали стрелять, когда осетинские силы самообороны начали отходить из города.

Около 7 часов утра по нашим позициям начали бить целенаправленно. Видимо, у них, у грузин, где-то сидели артнаводчики и корректировали огонь. Со стороны миротворческого батальона Грузии выдвинулись шесть танков. Один развернулся и ушёл в город, оставшиеся пять проломили кирпичную стену, и пошли на наш военный городок+ Прямым выстрелом из пушки разрушили санитарную часть. Там находились больные и медики. На крыльце висел белый флаг с Красным Крестом, и они это прекрасно видели. Мы бросились вытаскивать уцелевших из горящего медпункта. Под автоматно-пулеметным огнем удалось спасти несколько человек. Потом очередной снаряд разрушил здание бани - у неё сорвало крышу, и всё загорелось. Затем танки начали расстреливать наш автопарк с техникой. Вспыхнул бензовоз, потом, как спичечные коробки, несколько БМП. Мы не имели права стрелять в ответ и поэтому спасались, перебегая от одного укрытия к другому.

Я находился возле автопарка, там была моя огневая точка. Когда загорелся бензовоз, мы отошли в сторону караульного помещения. Человек пять забежали вовнутрь. Танковый снаряд попал в караулку. В живых остался всего один боец миротворческого батальона. Он получил тяжелое ранение и сильную контузию.

Мы его выволокли из-под обломков и утащили в укрытие. Я ему сделал перевязку и вколол тубу промедола+ Дальше отходить нам было некуда - за спиной у нас была каменная стена. Мы ее взорвали гранатой и в пролом начали вылезать. Там стоял БРДМ, водитель пытался открыть верхние люки, но по нему начали стрелять грузинские снайперы. Тогда он попытался открыть люки для десанта. В этот момент в БРДМ попал сначала танковый снаряд и сразу же выстрел из противотанкового гранатомета. Раздался сильнейший взрыв, машина вспыхнула и сгорела. Водитель погиб...

Со мной отходили еще три человека. Все раненые - один в ногу, второй в шею. Третий получил осколочное в область таза. Он потерял много крови. Мы, как могли, пытались ему помочь, сделали перевязку... Раненых отнесли в окоп. Там и отсиживались, пока танки не ушли. Затем попытались выползти из окопа. Но тут налетели грузинские самолеты и начали бомбить военный городок миротворцев. Потом "защёлкали" снайперы. Мы кинули дымовую шашку и под завесой плотного дыма переползли в более безопасное место.

Тут прибежали наши ребята, вытащили нас и унесли в подвал раненых. Чуть позже мы вынесли двух убитых и отнесли их к котельной. В подвал. В подвале было много раненых: и военных и гражданских.

Потом ко мне подошел полковник, я не знаю его фамилии, и приказал собирать всех раненых в одно место. Он пояснил, что приехали наблюдатели миссии ОБСЕ. Они договорились с грузинами, что нам предоставят коридор для выхода из города. Мы загрузили в бронированный "Урал" сначала тяжелораненых, потом гражданских, потом сели легкораненые и уцелевшие. И по команде покинули городок. Честно говоря, я не видел советников из ОБСЕ и не могу утверждать, что их машина нас сопровождала до самого конца пути. В городе мы видели грузинские танки и пехоту. Пехота занималась мародерством - тащила какие-то вещи из разрушенных домов на свои БТРы, собирала оружие около убитых, какие-то документы...

По Зарской дороге мы начали подниматься в сторону перевала. Шли под флагом Красного Креста. Его было прекрасно видно. Однако грузины, как только мы вышли из города, начали по нам стрелять. Рядом с нашей машиной взорвалось 5-6 снарядов. Спасибо нашему водителю: он сначала резко затормозил, а потом дал полный газ. Так мы вырвались из-под обстрела. Через 1, 5 км от города мы встретили колонну наших войск...